Стас закомментировал строку кода и оглянулся, на столе настойчиво вибрировал телефон, вздохнув, он нажал кнопку ответа:
– Слушаю.
Звонил начальник, чтобы предупредить о страшной, по его мнению, проблеме, просто катастрофе − у них опять лежал сайт.
– Всё в порядке, – ответил Стас, выслушав горячечную речь босса, − я уже всё исправил, просто перезагрузись. И кстати, я бы тебе советовал почту отфильтровать, бардак там жуткий.
Босс опять заговорил, но тон уже был более спокойный, одному из своих лучших программистов он доверял.
– Хорошо, посмотрю. Эк ты оперативно с сайтом. Перезвоню часа через два, расскажу о результатах.
Потом хмыкнул.
– Не моё дело конечно, но с отпуском это ты серьёзно?
– Вполне, – удивился Стас, – а что не так?
– Да нет, ничего, просто сам понимаешь, работы сейчас много, – смутился босс.
– Её всегда много, – пожал плечами Стас. – Да не бойся ты, никуда я не уезжаю, тут буду под рукой, просто дело одно есть незавершённое. Мне время нужно.
– Какое? – боссу явно было нечего делать и Стас себе позволил сделать в работе небольшой перерыв.
− Программу хочу дописать, я давно её начал, ещё когда в институте учился, была у меня мысль деда по маминой линии найти. Он в сорок втором погиб под Ленинградом. В общем, я тогда чёртову кучу архивов перелопатил, даже с их методикой поиска познакомился в общих чертах, а потом подумал: «мне ведь не одному это нужно, пусть и людям какая-то польза будет», ну и начал писать. Вроде что-то интересное стало получаться, а потом как-то дела завалили, ну и забросил, а недавно вот вспомнил.
Босс взволнованно засопел в трубку.
– У меня тоже дед где-то на втором Белорусском воевал. Вот что, сейчас май, до середины июня управишься? Только тестировать твоё детище вместе будем.
Стас даже икнул от неожиданности.
– Ну да, вроде должен.
– Всё, считай с сегодняшнего дня ты в отпуске, отпускные тебе переведут на карточку. Дерзай, – и положил трубку.
Июнь был в самом разгаре, программа выходила на загляденье, удавался поиск даже по неполным данным, хотя над визуализацией ещё нужно было работать. Стас хотел, чтобы всё было красиво, кошерно, как любил говорить босс.
Стас в очередной раз пересмотрел код. Была в нём какая-то неправильнось, странность. Через несколько минут до него дошло, в чём дело. Формулам, которые он писал, для поиска по координатам времени не хватало самой малости, чтобы слиться, образуя так называемую сингулярность, в которой кривизна пространственно-временного континуума превращается в бесконечность или разрывается.
От подобной догадки его пот прошиб, когда волнение немного улеглось и строчки перестали прыгать перед глазами как молодые козлята. Он стал думать дальше, одновременно настраивая электронно-оптический преобразователь, подключённый к компьютеру.
«А если сделать так?» – мелькнула у него шальная мысль и в блоке, который он раньше не рискнул бы трогать под страхом смертной казни, он дописал одну функцию, после чего отдал команду начать поиск.
Компьютер повёл себя нестандартно, сначала возмущённо загудел, а потом монитор ярко вспыхнул и картинка изменилась. Несколько секунд спустя до Стаса дошло, что монитор не при чём. Его просто не было, а была небольшая комнатка с розовыми обоями, на столике у обшарпанной двери стоял какой-то ящик, накрытый кружевным платком («радиола», – вспомнил Стас), у аккуратно заправленной кровати стоял стул, на котором висели синие брюки и полосатая футболка. Около стула стояла двадцатипятикилограммовая гиря. Светало. Из открытой форточки до него долетел порыв ветра и стоящий рядом Стас поёжился. Ошарашенно оглядев себя, он понял, что стоит в майке и трусах, которые бабушка называла семейными. Инстинктивно он схватил со стула штаны и начал одеваться, из кармана брюк что-то выпало, это оказалась фотография ещё молодой бабушки с ребёнком на руках. Стас взглянул на висевший на стене отрывной календарь. На типографском листе было напечатано «22 июня, воскресенье». Под радиолой лежала газета, подтвердившая безжалостную догадку, шёл тысяча девятьсот сорок первый год.
[…] сайт автора […]